Днем с конфетами, коробкой китайского чая, черепицей с клеймом Гроше и узелком земли из своего двора, которая будет выдана за сербскую, я отправился к спесивой родственнице. По честному, надо было прикопать земли хотя бы под сербской елью, растущей у меня на участке, но ехать загород не было времени. Я надеялся, что Ольга Сергеевна станет моим эмиссаром, больше некому.

Кем бы я был в девятнадцатом веке? Возможно - добросовестным служакой, подобно Иосифу Викентьевичу, но сейчас я вполне мог бы быть Пиотром, столь вдохновенно и убедительно вещал я Ольге Сергеевне. Я отважно врал, я нагло льстил, я изысканно заискивал, я каялся в своих ошибках, возносил ее заслуги перед родом Гроше, да что заслуги - подвиг подвижничества. Я веером разложил фотографии могил ее предков, торжественно вручил черепицу, которую она сразу водрузила на верхнюю полку стеклянной горки. И, наконец, я перешел к главному - истории Летиции. Мадам Грекова-Гроше опешила, я не сомневался в такой реакции. Я на это надеялся.

- Ольга Сергеевна, - я схватил ее за руки, - только мы с вами можем спасти имя нашего рода от пятна. К тому же, обвинение шатко, более того, я уверен, что оно несправедливо. И даже если его в итоге оправдают, мы никогда не отмоемся от позора, - я нес околесицу, не давая ей вставить и слова.

- Никогда, слышите, никогда за все триста семьдесят лет Гроше не опозорили своего имени, - самозабвенно врал я.

Я умолчал про Болека-Вовку, про своего брата Веньку, про батюшку своего грешного, про папеньку художника Виктора Гроше, который в юности грабил нэпманов, пока не загремел в тюрягу, позже он искупил свою вину, воевал в штрафбате. Я не стал вспоминать Колю из Челябинска. Да и что Коля? Ныне в меру честный бизнесмен. Это было лишним, как у нее лишними были неудачники рода и ветки древа, которые она обрезала, как искусный садовник.

- Но чем я могу помочь?

- Я верю в ваш опыт, в ваше знание человеческих душ, в мудрость, в обаяние. Вы можете разговорить ее соседей, они скорее доверятся вам, чем мне. Что я? Я могу прикинуться частным детективом. Но разве я вызову доверие дам в возрасте. А вот вы!

- Надо придумать легенду, - оборвала она меня будничным тоном.

- Может, вы ищите свою подругу или сотрудницу?

- Не годится. Вы ищите, я ищу - слишком много сыщиков. А если? Нет, это тоже не то. Послушайте, Викентий, а если мои родственники решили купить мне квартиру в том районе. Мне он нравится, но я хотела бы познакомиться с будущими соседями. Как вам такая история?

Я огляделся, у нее была прекрасная квартира со старинной мебелью, наборным паркетом.

- Не пойдет, - вздохнул я, - вы слишком элегантны для того района. Вам не поверят.

Она кокетливо улыбнулась, поправила кольцо с большим прозрачным камнем на пальце с безупречным маникюром:

- Это легко поправить, поверьте, я справлюсь. В молодости я играла в народном театре, особенно мне удавались характерные роли, я блистала в роли Варвары в «Грозе».

- Вы согласны? - я был потрясен, что все уладилось так быстро и просто.

- Мне нужно продумать образ, подобрать грим, предварительно увидеть декорации. Напишите мне адрес дома, - она увлеклась будущим приключением.

- Я вас подвезу.

- Нет, нет, Викентий, нас не должны видеть вместе. Когда будет ваш выход, мы разыграем и эту сцену.

- Я не разбираюсь в амплуа, но вы героиня точно! - Ольга Сергеевна позволила мне поцеловать ей руку.

Мы расстались добрыми друзьями и тайными заговорщиками, обещая друг другу встречаться чаще, допустим, по пятницам. Она даже готова была принять других Гроше, если, конечно, для них это имя священно.

Я сел в машину и задумался. До дома Летиции было рукой подать, но у меня не было повода явиться к ней. Что она сейчас делает? Вернулась с прогулки? Викентий заснул? Саша тихо пересказывает ей события в школе, географичка его совсем достала, требует от него эти контурные карты. А он не понимает, зачем в эту синюю тетрадку переносить картинки из атласа. Все равно он забудет, где там залежи нефти в Западной Сибири. Летиция тоже не любит эти контурные карты, но не бунтует, она согласна с Сашкой - это чушь, но что делать, училку не переделаешь. Может, она вспомнит, что я пять лет прожил в этой самой нефтяной Сибири, если я ей это говорил. Может, и нет, но я мог рассказывать Сашке про Когалым, сколько мошки там летом, как я собирал грибы по дороге на работу, какие там сугробы зимой, в рост человека. Про дома хантов, как в сказке, на курьих ножках, хотя с чего я взял, что они сейчас учат эту самую Сибирь.